Открываем архивы

На этой неделе в издательство будет отправлен текст книги о внешней политике перестройки. Книга основана на записях бесед Горбачева с партнерами по переговорам в 1985-1991 годах. Добавлены некоторые комментарии и внутренние документы. Большая часть записей бесед с американцами сделана мной. Перечитывать эти записи было очень интересно. Те, кто действительно хочет знать, что реально происходило в те годы, могут многое узнать из будущей книги (надеюсь, она выйдет в этом году). Главная наша цель - помочь правде пробиться сквозь огромное количество вранья, накопившегося вокруг событий тех лет. В конце концов ложь не выдержит соприкосновения с реальными фактами.

Для сайта я выбрал основное содержание беседы, произошедшей в один из самых драматичных моментов - 16 декабря 1991 года. Без лишних комментариев скажу, что этот текст опровергает некоторые, к сожалению, закрепившиеся в общественном сознании представления.

Горбачев – с госсекретарем США Дж. Бейкером.
Москва, 16 декабря 1991 г.

ГОРБАЧЕВ. Думаю, хорошо, что Вы с президентом решили осуществить сейчас эту миссию. В интересах всех нас позаботиться о том, чтобы было продолжено то, что мы делали в последние годы. Есть вещи, которые важнее, чем наши интересы, карьера и даже взгляды. /.../ Я не хочу сейчас вдаваться в причины того, что произошло. /.../ Были просчеты и даже серьезные ошибки с моей стороны. Возможно, они были и с вашей. Но сейчас не в этом дело. Сейчас мы имеем дело с реальностями, которые важны и для нас, и для вас.

Я вижу свою роль в том, чтобы использовать возможности Президента, вообще мои политические возможности для того, чтобы этот процесс,  который пошел сейчас через республики, процесс создания Содружества  Независимых Государств, не привел к еще большей дезинтеграции страны.  А такая угроза есть, и она реальна.

Как опытный человек вы понимаете, что соглашение, заключенное в Минске, можно легко принять, но на его основе невозможно жить. Это очень общая схема. /.../

БЕЙКЕР. Прежде всего хочу подчеркнуть, что мы сделали все возможное, чтобы не втягиваться в те политические вопросы, которые считаем относящимися к вашим внутренним делам. Мы стремились к этому раньше и продолжаем стоять на этом и в ходе нынешнего визита. /.../

Нас очень огорчает, когда мы видим, в том числе в ходе этого визита, что к Вам проявляется неуважение. Хочу честно сказать Вам, что мы против этого. /.../

Мы разделяем Вашу точку зрения о том, что брестское соглашение является лишь оболочкой. Более того, уже имели место противоречивые заявления, заявления, противоречащие даже положениям этого соглашения. /.../

На встрече сегодня утром нам дали понять, что между Вами и Ельциным сейчас обсуждается своего рода переходный период от середины декабря до середины января, в течение которого будет проведена работа по осуществлению брестского соглашения.¹ Я хотел бы спросить, если Вы считаете возможным это обсуждать с нами, таково ли и Ваше понимание.

И второй вопрос: что мы должны делать сейчас, если Вы считаете важным, чтобы брестское соглашение было реализовано? В частности, как, по Вашему мнению, мы должны относиться к просьбам о дипломатическом признании? Наконец, как Вы видите будущее Вооруженных Сил в контексте брестского соглашения?

Нам сказали, что Содружество будет примерно таким же, как Британское содружество, за исключением одного момента. Это оборонный компонент.  В сферу совместной обороны будет входить все, кроме сухопутных войск, а именно стратегическое и тактическое ядерное оружие, авиация, ПВО и ВМФ. /.../

ГОРБАЧЕВ. Мы договорились, что процесс будет развиваться, будут обретать очертания институты Содружества, и тогда мы решим относительно существующих ведомств. На время успокоилось, но вдруг я узнаю, что за моей спиной уже принимаются решения по весьма серьезным вопросам.

Они сделали весьма вольное заявление, что Советского Союза уже нет. А значит нет Конституции, нет законов, всего, что регулирует оборону,  режим границ, нет роли в ООН и т.д. /.../

Я помню, как Вы с Шеварднадзе много работали над разработкой механизмов осуществления договоров, чтобы были ответы на вопросы - что, как, когда? А здесь судьба государства решается на основе такой импровизации. /.../

Относительно будущего вооруженных сил. Если Содружество сложится в более определенных формах, то это будет лучше для вооруженных сил. Поэтому важно стимулировать формирование такого Содружества, используя все возможности влияния, в том числе вопрос о признании. /.../

Меня сейчас критикуют, дескать, Горбачев хочет подорвать идущий процесс и потому требует созыва Съезда народных депутатов и т.д. Но я понимаю ответственность момента, понимаю какой вопрос мы решаем: одно государство прекращает существование, была одна страна пусть и с противоречиями, а теперь она начинает делиться на независимые государства. То есть надо делить весь массив экономики, человеческих связей и т.д. и т.п. Это очень серьезно, это может решать только народ. И если поставить вопрос: вы за Союз или Содружество, то будет получен четкий ответ.

Как Президент я не мог не высказаться на этот счет. Ведь я предложил референдум о будущем Союза, и он состоялся, люди высказались. Я ведь не могу просто забыть, что участвовало 80% населения и 75% высказалось за Союз. /.../ Получается, что демократы хоронят демократический выбор народа.

ШЕВАРДНАДЗЕ. На Украине 70% тогда высказались за Союз. /.../

ГОРБАЧЕВ. Ельцин мне постоянно говорит: не пугайте людей. Конечно, мое положение очень деликатное, но я не могу не предупреждать людей. /.../

Люди все же думают, что у нас останется одна страна, что сохранятся все потоки - экономические, культурные, человеческие. Вот Назарбаев говорит: ведь мы вместе, все вместе будем выкарабкиваться. /.../

БЕЙКЕР. Нам объяснили так: Содружество будет состоять из 10 отдельных, совершенно независимых государств, у каждого из которых будет своя внешняя политика. Будут определенные экономические связи, пока не ясно, какие. Будет также совместная ответственность в области обороны, в стратегической области. У республик не будет собственных ВВС, но сухопутные войска будут принадлежать им.

ГОРБАЧЕВ. Я после Минска беседовал с Борисом Николаевичем, при этом присутствовал Назарбаев. Я задавал вопросы, и, кажется, это были для него мучительные минуты. Во-первых, я спросил: у независимых государств будут свои сухопутные войска? Он сказал «Да». Значит, после того, как они в Алма-Ате подпишут соглашение, у Украины появится сухопутная армия в количестве 470 тыс.человек.

ШЕВАРДНАДЗЕ. Больше, чем у объединенной Германии.

ГОРБАЧЕВ. На 100 тыс. человек больше.

БЕЙКЕР. Мы спросим об этом в Киеве. /.../

ГОРБАЧЕВ. Говорят, что Горбачев утратил чувство реальности. Но я задаю Ельцину все эти вопросы потому, что они важны для людей. Ведь все это не продуманно. Например, вопрос о гражданстве. Теперь 12-14 миллионов русских будут жить в другом государстве, за границей. Ельцин говорит, что этот вопрос будет решаться посредством двойного гражданства. Но я привожу такой пример. Допустим, парень с Украины служил в Казахстане, там женился, остался жить. Если есть общее гражданство, то у него остаются все права, вся социальная защита и так далее. А если нет, то что происходит с гражданскими правами, со всей структурой человеческих отношений? Все это разрушается. /.../

Я думаю, что нужно подписать документ, в котором признается необходимость создания Содружества на основе определенных принципов и, в то же время, необходимость создания механизмов и обеспечения перехода. Вот это и необходимо нам внушать им. Ведь пока все это лишь заклинания, а с политической и экономической точек зрения ничего не проработано.

Я напомнил Ельцину: вы первыми признали Балтийские государства, подписали с ними договоры, где обеспечивается защита гражданских прав. А результат? В Латвии и других республиках принимаются законы о гражданстве, согласно которым возникает категория граждан второго сорта. И кто это? Русские. Вот что делают демократы, в защиту которых вы сражались десятилетиями.

Когда мы говорили с прибалтами, то отмечали, что у нас есть на территории этих республик объекты стратегической обороны, космической связи, раннего предупреждения. Они говорили: об этом договоримся. А что происходит сейчас? Сейчас кричат «русские, уходите прочь» - как вам кричат в некоторых странах. А ведь говорили, что будет процесс, что это потребует времени. Вот цена заклинаний, когда нужна реальная политика.

БЕЙКЕР. То, что Вы сказали, абсолютно верно. Как знает Эдуард, когда вопрос обсуждался в правительстве США и кое-кто у нас выступал за усиление давления на вас по Прибалтике, я всегда прибегал к этому аргументу. Ведь сейчас в граждан второго сорта превращаются и русские,  а в Литве и поляки. Мы хорошо помним заявления Ландсбергиса и прекрасно видим, что происходит сейчас.

Именно поэтому нас очень волнует то, что происходит здесь. Мы не хотим, чтобы это опять произошло. Мы знаем, что происходит, когда дезинтеграция доходит до наименьшего общего знаменателя. Нам известно, что происходит в Чечено-Ингушетии, Приднестровье. Мы видим, что происходит в Югославии. Мы от этого предостерегали. Понимаем, что это может произойти и здесь, причем с гораздо большим насилием.

Вот почему еще в сентябре 1989 года, когда мы с Эдуардом встретились в Вайоминге, я сказал: для вас сейчас самое главное - прийти к Союзному договору. И мы знаем, как много сил Вы приложили, чтобы добиться этого.

ГОРБАЧЕВ. Путчисты отсекли эту возможность буквально за день до подписания. /.../

¹ имеется в виду беловежская договоренность Ельцина, Кравчука и Шушкевича (прим. ПП)